Многие переболевшие Covid-19 столкнулись с изменением вкусов и запахов — по-умному это называется паросмией. По данным Сеченовского университета, проблема затронула около 80% переболевших.

В новую эру огурцы запахли белком, мясо — тухлятиной, а кофе — вообще непонятно чем. Наши подписчики в инстаграм @restorating.ru нажаловались, что вино после ковида ощущается «разбодяженным», отдает «кислятиной» и ощущается очень спиртозным. Приходится подстраиваться. Вот, например виноторговцы-дегустаторы SimpleWine пару месяцев назад разместили вакансию «Кавист по консультации клиентов с паросмией». Особенного сомелье уже нашли (кавист работает), составили специальную винную карту и даже запустили программу практик re-wine — персонализированный сервис, куда можно прийти и получить консультацию, которая поможет ускорить процесс восстановления.

«Проблема паросмии на фоне коронавируса существует и является достаточно распространенной. По разным данным, в среднем, искажение обоняния люди чувствуют в период от 6 месяцев до года. Мы хотим верить, что кавист, консультирующий людей с паросмией, — это временное решение, и все любители вина как можно скорее вернутся к своим обычным ощущениям», — рассказывает Евгений Богданов, эксперт SimpleWine и основатель Московской Ассоциации Сомелье.

Евгений сам пострадал от этого симптома: «В начале 2020 года, после коронавируса, обоняние сначала ушло полностью, потом восстановилось. Примерно через три месяца я стал замечать, что ряд продуктов и прежде всего вино стали восприниматься по-другому. Потом оказался на дегустации 70 образцов вин и осознал масштаб проблемы».

По наблюдениям SimpleWine, многие продукты, имеющие специфические и резкие оттенки аромата, стали другими: «Люди жалуются на изменившиеся ощущения от свежего апельсинового сока, лука, сырого мяса, алкоголя, бензина». При составлении винной карты для людей с паросмией пришлось исключить вина с выразительными ароматами. «Например, сорт совиньон блан, особенно у себя на родине в Долине Луары во Франции, обладает ярким тоном протертого листа черной смородины, а рислинг в процессе выдержки приобретает бензольные оттенки. Также аккуратно смотрели на вина, имеющие выдержку в дубе. Старались подобрать максимально нейтральные вина, но в разных категориях», — отмечает Евгений Богданов.

Дмитрий Журкин, Главный Мастер школы сомелье Wine Masters и директор по импорту группы «Ладога», уверен, что жизнь в ковидных рамках изменилась, как и у всех землян, ничего специфического дегустаторского не произошло.

«После нескольких дней полного отсутствия запахов (неприятная штука — на поглощение куска индейки уходит минут 40, поскольку нет ни малейшего желания жевать и глотать субстанцию без запаха и вкуса) вдруг почувствовал запах кошачьего корма (мы изолировались с котом вдвоем, благо семья своевременно была отправлена на дачу) — не веря своему счастью, кинулся нюхать чай (лафсанг сушонг), коньяк, виски, кофе. Дольше всех сопротивлялся кофе, его долго разнюхать не мог.

К слову, доподлинно из первых рук знаком с тремя проблемными случаями. Выдающаяся московская сомелье, призер конкурсов, чемпионка, которая потеряла обоняние месяцев на 6-8, потом, конечно, восстановилась — и опять что-то выиграла. Также у нас на работе надолго потеряли обоняние две потрясающие женщины-технологи, создающие уникальные ароматы и вкусы («Ладога» ведь не только продает, но и производит напитки). Вот это драма! Но мы, кажется, ее уже преодолеваем», — рассказывает Дмитрий Журкин.

Интересно, что к Дмитрию за консультацией обращалась сеть частных клиник: интересовал набор ароматов Le Nez du Vin Жана Ленуара — это такие флакончики с концентрированными «винными» ароматами, на которых сомелье тренируются в опознании всевозможных тонов фиалки, нюансов табка и оттенков дрожжей. «Этим набором ароматов собирались врачевать обонятельные патологии у пост-ковидных пациентов. Сугубо сомельерский инструмент уверенно внедряется в медицину!»

Вино после ковида